Прошел год с момента принятия Закона Украины "Об обществах с ограниченной и дополнительной ответственностью" (далее – Закон об ООО и ОДО), и дата ИКС – 17 июня 2019 года, к которой все ООО и ОДО обязуются привести свои уставы в соответствие с положениями Закона, все ближе, чем снова поднимает актуальность темы новых редакций уставов обществ.

Вопрос возможностей: действительно ли новый Закон об ООО и ОДО внес так много позитивного в корпоративные отношения за время его действия на практике?

Поспешная интеграция европейских стандартов в регулировании корпоративных отношений привела к непониманию новых процессов в управлении обществами. Вопросами задавались как собственники бизнеса, так и юристы, а особое внимание заслужили корпоративные договоры и значимые сделки, которые и сегодня не имеют четко сформулированного алгоритма реализации.

Разумеется, для большинства участников обществ корпоративный договор является дополнительным инструментом урегулирования их взаимоотношений, которые по тем или иным причинам нельзя упорядочить уставом. Закон об ООО и ОДО делает корпоративный договор безоплатным, письменным, конфиденциальным (если в обществе нет доли государства или иное не предусмотрено самим договором), однако не требует проведения его госрегистрации, как и не обязывает уведомлять третью сторону о его существовании.

Сам по себе корпоративный договор появился еще до принятия Закона об ООО и ОДО. Так, Законом Украины "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины о корпоративных договорах" от 23.03.2017 г. № 1984-VIII были внесены правки в Гражданский кодекс Украины и Закон Украины "О хозяйственных обществах", но большего внимания и значения корпоративный договор получил только после вступления в силу Закона об ООО и ОДО.

В декабре 2018 года был передан на ознакомление народным депутатам Законопроект № 9351 о внесении изменений в Закон об ООО и ОДО, который частично затрагивает вопрос детализации положений о корпоративных договорах. Так, Законопроектом предлагается дополнить статью 7 Закона об ООО и ОДО следующими положениями:

– корпоративный договор не может противоречить уставу и Закону;

– участники не могут приобретать или создавать для себя дополнительные права по корпоративному договору;

– подписи участников – физических лиц подлежат нотариальному заверению;

– в течение трех дней участники – стороны корпоративного договора обязаны информировать других участников общества о факте заключения корпоративного договора;

– содержание корпоративного договора конфиденциально и не подлежит разглашению третьим лицам, но может быть передано обществу и участникам – не сторонам корпоративного договора;

– корпоративный договор может предусматривать способы обеспечения исполнения обязательств и ответственность за их нарушение.

Открытым остается вопрос: действительно ли смогут такие правки внести ясность и хоть какую-то рамочность в проектирование корпоративных договоров?

Существующая на данный момент судебная практика строится на утверждении, что поскольку участие в общих собраниях и голосование на них является правом, а не обязанностью, то корпоративным договором может устанавливаться регулирование взаимоотношений участников по-другому (дело № 921/147/18).

Понемногу появляется и практика относительно возможного содержания корпоративного договора. Так, участники заключили корпоративный договор, по которому обязуются не совершать никаких действий, направленных на прекращение деятельности общества, в том числе не принимать решений об обращении в суд о начале процедуры банкротства. Выход участников за рамки урегулирования порядка проведения общих собраний и голосования на них не устанавливается судами как нарушение, но в то же время суды обращают внимание, что данный договор является просто договоренностью и не содержит положений об ответственности за ее нарушение (дело № 922/3010/18).

Вторым нашумевшим за этот год нововведением стали части 2 и 4 статьи 44 Закона об ООО и ОДО о порядке совершения значимых сделок, которые сумели в буквальном смысле остановить повседневную хозяйственную деятельность многих компаний. Во избежание риска признания сделок недействительными в будущем контрагентам приходилось запрашивать друг у друга финансовые отчеты, что в сегодняшних реалиях ведения бизнеса в Украине кажется чем-то недопустимым, в то время как запрос протокола с решением общего собрания о предоставлении согласия на совершение значимой сделки представлялся чем-то "не из мира сего".

В 2016 году Верховный Суд Украины, говоря о сущности значимой сделки, отметил, что значительной может считаться только та сделка, которая направлена на распоряжение имуществом общества.

Законодатель закрепил денежную величину такой сделки (более 50 % стоимости чистых активов общества по состоянию на предыдущий квартал), а также по сравнению с Законом Украины "Об акционерных обществах" новый Закон об ООО и ОДО только отнес предоставление согласия на совершение значимых сделок к исключительной компетенции общего собрания участников, но не разъяснил каким оно должно быть, что в свою очередь стало причиной для появления двух основных подходов к исполнению такого обязательства.

Так, за время практического существования можно было найти как сторонников полной конкретизации сделки, так и тех, кто считал обязательным к отражению только основных критериев, таких как вид сделки, ее размер или перечень контрагентов.

Вместе с тем можно было пойти и путем, описанным в статье 46 Закона об ООО и ОДО, а именно: совершение сделки с последующим утверждением ее решением общего собрания участников. Такой подход также нашел своих сторонников и довольно активно применялся штатными юрисконсультами, потому что действовал по принципу "скопом одобрить все, что заключили". Это упрощало процедуру, но риск признания сделки недействительной оставался вплоть до момента одобрения ее уполномоченным органом, который мог наступить спустя любой промежуток времени.

На сегодняшний день остается неясным, какой из подходов единоверный.